Яков Железняк: «Как все начиналось» Железняк Яков Ильич. Родился 10 апреля 1941 года в Одессе в семье инженера и врача.
Закончил Одесский машиностроительный техникум, Одесский государственный педагогический институт им.Ушинского. Имеет сына и 3 внуков.
Заслуженный мастер спорта (пулевая стрельба).
Чемпион Олимпийских игр в Мюнхене 1972 года.
Неоднократный чемпион СССР в различных видах программы.
Чемпион Спартакиады народов СССР– 1967 и 1971 год.
Многократный чемпион и призер Украины, Центрального Совета «Динамо» и укрсовета «Динамо». Рекордсмен СССР, Европы, мира и Олимпийских игр.
На сегодняшний день за ним остался рекорд в стрельбе дуплетами по оленю
Лучшим стрелком Украины и Советского Союза одессит Яков Железняк стал на Олимпийских играх в Мюнхене в 1972 году. Чемпион по пулевой стрельбе установил мировой рекорд в стрельбе по «бегущему кабану». «Повезло» стрелку и в другом: оставшись на закрытии Олимпиады, он стал очевидцем террористического акта, в результате которого погибли израильские спортсмены. Яков Железняк рассказал о подробностях этого неприятного события «Доброму вечеру». Как все начиналось — В юном возрасте я активно увлекался спортом - боксом и футболом. А стрельбой увлекся уже в Одесском машиностроительном техникуме, где вел стрелковую секцию военрук Михаил Григорьевич Буймович. – начал рассказывать Яков Ильич. - Он пригласил известного в те годы тренера - Антона Артемовича Дмитренко. Тот, приметив, что я неплохо стреляю, предложил перейти в общество «Динамо», где я уже стал тренироваться серьезно - на хорошей базе и с профессиональным оружием. Свой первый Кубок получил в 18 лет… После окончания техникума я работал на заводе Январского восстания и параллельно занимался стрельбой. Упорно тренировался, достиг хороших результатов к 30 годам. Потому меня и отправили на Олимпиаду в Мюнхен. Вот там я получил яркие впечатления… Миронов уговаривал уехать — Мюнхенская Олимпиада проходила в августе-сентябре 1972 года. – вспоминает Яков Ильич. - Мы жили прямо в Мюнхене в олимпийской деревне. Это было очень необычное и ультрасовременное сооружение. Немцы тогда организовали Олимпиаду по высшему классу. Видимо, они пытались оправдать себя после окончания второй мировой войны… Свою победу в стрельбе «по бегущему кабану» я одержал 1 сентября и, естественно, отпраздновал ее со всей командой. Потом, помню, меня уговаривал уехать Андрей Миронов (ведь в поддержку давали нам концерты звезды советской эстрады прямо в Олимпийской деревне). Актер предлагал обменяться билетами: он мне давал билет на автобус, который ехал через всю Европу, а я ему взамен должен был дать свой авиабилет. Я очень хотел прокатиться по Европе, но еще больше хотел побыстрей вернуться домой. Я отказался от его предложения. Советским спортсменам тоже досталось — Я с товарищем из стрелковой дружины Борей Мельник остался на закрытие Олимпиады. В тот злополучный день, 5 сентября, мы шли завтракать, а потом планировали погулять по Мюнхену, накупить подарков, тем более официально нам дали немалые деньги по тем временам в пересчете на валюту - по 280 долларов. Мы встретили двух коллег, возвращавшихся из столовой. Они сказали, что захватили еврейских спортсменов. Так как эти ребята – хохмачи, то мы не поверили им. Но пройдя несколько метров, мы обалдели: везде стояли люди в военной пятнистой форме с автоматами, бронетранспортеры. Сатло ясно: начались проблемы. И пока была возможность, решили быстро съездить в центр города за подарками родным. Одеты мы были в олимпийскую форму. О том, что случилось, пронеслось, естественно, по всему городу. Тем более к Олимпийской деревне было приковано внимание СМИ со всего мира. Люди старались каким-то образом сбыть билеты на Олимпийские игры. И вот в толпе мы услышали фразу на русском языке в наш адрес: «Вы в нас в Праге тоже стреляли…». Боря начал выяснять отношения: «Кто, я в тебя стрелял в Праге?». Но мы вовремя ушли от инцидента, зашли в магазин техники. Продавцы очень настороженно, недоброжелательно смотрели на нас, сторонились. Долго переговаривались между собой, а потом к нам подошел один продавец и строго спросил: «Как вы оцениваете ситуацию в Олимпийской деревне?». Мы высказали свое сожаление, и тогда продавцы заулыбались, стали нас обслуживать. Позже мы поняли, откуда возникла такая странная реакция на советских людей. Палестинцы были вооружены автоматами Калашникова, в связи с этим Советский Союз тоже обвиняли в теракте на Олимпийских играх. Когда мы вернулись в Олимпийскую деревню, то увидели ужас… Баварская полиция опозорилась — Оказалось, что в половину четвертого утра в одну из гостиниц Олимпийской деревни проникли 8 вооруженных террористов (потом я узнал, что они принадлежали к палестинской группировке «Черный сентябрь»). В заложники были взяты 9 членов израильской спортивной делегации, еще двое были ранены. Террористы выдвинули требование – освободить 200 палестинцев, заключенных в израильских тюрьмах. Угрожали расстрелом заложников. Переговоры длились около 20 часов. Время ультиматума было назначено на полдень, затем его удалось перенести на пять часов вечера. Израильская сторона не могла пойти на условия захватчиков. Террористы потребовали предоставить им самолет и пилотов с возможностью вылета в Марокко или Египет. В начале одиннадцатого вечера палестинцы вместе с заложниками на двух вертолетах полетели на военный аэродром. Дальше за событиями мы следили из пресс-центра, где была прямая трансляция с места событий. На аэродроме террористам приготовили Боинг-757. В это же время баварская полиция готовила специальную операцию по освобождению заложников. По численности на одного террориста было 10 человек. И вот по прибытию двух вертолетов на аэродром один из руководителей группировки проверил самолет. Вернулся. Заложники и палестинцы, поменявшись одеждами, стали выходить вперемешку небольшими группами. Полиция открыла беспорядочную стрельбу, не разобравшись в том, кто есть кто. Некоторые палестинцы успели броситься обратно в вертолет и там его сами же и взорвали. Потом я читал, что израильские спецслужбы в течение нескольких лет планомерно выслеживали и уничтожали организаторов акции, проводя операцию «Возмездие». Были убиты, в том числе несколько официальных палестинских представителей в Европе и на Ближнем Востоке. Одну из таких операций возглавлял бывший премьер Израиля Эхуд Барак. Кстати, по этим событиям Стивен Спилберг снял фильм, который назвал «Мюнхен». «Запорожец» не дали — После олимпиады мы вернулись в Москву и нас, олимпийцев, наградили еще деньгами и орденами. Я получил 2200 рублей, хотя должен был 3000 (вычли те 280 долларов, которые нам дали в Мюнхене, плюс какие-то налоги). Это была приличная сумма денег! Позже добавили деньги за мировые рекорды. Ходили легенды, что тогда каждому украинскому олимпийцу подарили по запорожцу. Это неправда. Кстати, и сегодня олимпийцев не обижают: ежемесячно я получаю олимпийскую стипендию. Как все начиналось — В юном возрасте я активно увлекался спортом - боксом и футболом. А стрельбой увлекся уже в Одесском машиностроительном техникуме, где вел стрелковую секцию военрук Михаил Григорьевич Буймович. – начал рассказывать Яков Ильич. - Он пригласил известного в те годы тренера - Антона Артемовича Дмитренко. Тот, приметив, что я неплохо стреляю, предложил перейти в общество «Динамо», где я уже стал тренироваться серьезно - на хорошей базе и с профессиональным оружием. Свой первый Кубок получил в 18 лет… После окончания техникума я работал на заводе Январского восстания и параллельно занимался стрельбой. Упорно тренировался, достиг хороших результатов к 30 годам. Потому меня и отправили на Олимпиаду в Мюнхен. Вот там я получил яркие впечатления… Визитная карточка: В справочнике «Звезды спорта» о Якове Ильиче Железняке сказано: «…победитель Олимпийских игр 1972 года, шестикратный чемпион мира и четырехкратный чемпион Европы; шестикратный рекордсмен мира и Европы». Родившись в Одессе накануне войны – в 1941году, – он рано остался без отца, но несмотря на это сумел добиться в жизни многого. Интервью: Одесские спортсмены всегда славились своими громкими победами на соревнованиях, веселым нравом и остроумием. А тем более звезды первой величины, к которым, безусловно, можно смело отнести многократного чемпиона мира, Европы, Олимпиады, заслуженного мастера спорта СССР по стрельбе, а ныне – удачливого бизнесмена Якова Железняка. Именно с ним – легендой 70-х – наше интервью: — Яков Ильич как начиналось ваше увлечение спортом?
— Я начал заниматься с 9 лет и все благодаря матери, которая старалась заменить мне погибшего во время войны отца. Это были футбол, бокс, стрельба. Последними двумя я несколько лет занимался параллельно, и в обоих видах у меня были хорошие результаты. Но долго так продолжаться не могло. И в один прекрасный день мой тренер по стрельбе Антон Дмитренко поставил вопрос ребром: или-или! Так я выбрал стрельбу. — А как получилось, что, демонстрируя хорошие результаты в стрельбе из пневматической винтовки, вы перешли на винтовку калибра 7,62, выбрав такие сложные упражнения, как «дуплет», «бегущий кабан» и «бегущий олень»?
— Это произошло во время моей срочной службы в армии. Практически сразу после призыва, а попал я в спортроту ОдВО, меня взяли на армейские соревнования по стрельбе, которые проходили в подмосковном городке Балабаново. Наша команда выиграла тогда эти соревнования, причем я показал второй результат. После победы мы сразу же отправились на соревнования в Тбилиси. По дороге тренеры решили, что мне, как самому молодому, необходимо стрелять, кроме своих упражнений, еще «бегущий олень» и «дуплет»… Естественно, что на соревнованиях чуда не произошло. Я молотил по мишеням, даже не успевая взглянуть в прицел. Получалось все мимо, поэтому занял на «дуплете» и «олене» самое последнее место. Но когда через неделю мы отправились на первенство Украины, там произошло в буквальном смысле слова чудо: у меня вдруг «пошла стрельба». — Значит, в спорте без удачи обойтись сложно?
— Безусловно. И это вам подтвердит любой спортсмен, добившийся мало-мальски серьезных успехов. Приведу пример из собственной жизни. Я всегда очень много работал на тренировках. К своей олимпийской медали я шел сквозь годы долгого и упорного труда. Но скажу откровенно, иногда что-то вдруг происходило, и я показывал поразительный даже для меня самого результат. Так было и на соревнованиях в 1963 году, когда я неожиданно для себя установил рекорд Украины и Вооруженных Сил. Потом к этим результатам я несколько лет не мог даже приблизиться. Но, естественно, рассчитывать только на удачу ни в коем случае нельзя. Успех может прийти только к тому, кто его достоин. — Яков Ильич, сейчас уже мало кто отрицает, что в Советском Союзе случались проявления антисемитизма, были ли у вас проблемы из-за «пятой графы»?
— Были, но, к счастью, только один раз. Случилось это в 1967 году, когда я готовился к чемпионату мира, который должен был пройти в Италии. Одному мне вдруг начали устраивать несколько контрольных стрельб в день. Я был в недоумении от того, что происходит, пока за пару дней до отъезда ко мне не подошел мой коллега по сборной Саша Забелин и спросил: «Ян, ты что, действительно ничего не понял? Ты никуда не поедешь. Война в Израиле. Сейчас всех ваших придерживают…» Для меня это было как гром среди ясного неба. После этого случая я приехал в Одессу и, разочаровавшись в жизни, решил завязать со стрельбой навсегда. — Однако этого не произошло. Что повлияло на ваше решение вернуться в большой спорт? – Наверное, спортивный азарт и мой неспокойный характер. Два года я о себе никак не напоминал, и обо мне стали потихоньку забывать. Но в 1969 году произошло одно знаменательное событие: Олимпийский комитет вернул в программу Олимпийских игр такой вид стрельбы, как «бегущий олень». И вот: сижу я как-то и думаю, а что скажет мое бывшее руководство, если я снова вернусь в спорт и буду стрелять не просто сильно, а очень сильно. Потом стал в уме прикидывать: как можно стрелять это упражнение по-новому. Что-то отбросил, что-то добавил… Стал, кроме стрельбы, ходить на тренировки к боксерам. Тренировал меня мой лучший друг Роман Песин. Занятия боксом помогли восстановить мне отличную физическую форму и реакцию. Меня заметили, и вскоре я попал в сборную Украины. Потом вместе с командой отправился в Москву на всесоюзные соревнования. Там я выиграл одну серебряную и одну бронзовую медали, которые значили для меня больше, чем все то золото, которое я получал до того. — Интересно, как отреагировали на ваши победы тренеры сборной Союза? Неужели попытались «не заметить»? – Нет, наоборот. Они сразу же заинтересовались, и после окончания соревнований пришли ко мне в гостиницу. А я как раз сидел тогда в компании своих знакомых спортсменов и играл с ними в преферанс. Ничего мы не пили, но слегка покуривали. Тут открывается дверь, и вся делегация во главе с главным тренером сборной СССР по стрельбе Поликанининым заходит в номер. Все мои знакомые переполошились, начали в спешке прятать сигареты. Поликанин посмотрел на это все и говорит: «Ну, Железняк, мы думали, ты одумался, а ты опять за свое». А я в тот момент не курил, и к чему он это сказал, не понял. Это меня сильно задело, поэтому я взял сигарету и демонстративно закурив, спрашиваю: «От чего одумался?» После этого мне тренеры сборной Украины говорят: «Ян, что ты сделал, ведь он пришел приглашать тебя в сборную Союза?» — Как все-таки вы попали в сборную страны?
— Я интенсивно тренировался, показывая результаты все лучше и лучше. Пиком стал 1971 год, когда я выиграл Спартакиаду народов СССР, установив всесоюзный рекорд, который был выше мирового. Но в сборную, которая готовилась к Олимпиаде в Мюнхене, меня опять не включили. Приехал я расстроенный в Одессу, а через некоторое время вдруг получаю из Москвы вызов на сборы. Оказывается, в Спорткомитете СССР решили проверить по компьютеру шансы наших спортсменов на предстоящей Олимпиаде, и умная машина выдала, что американцам мы эти соревнования проиграем. Тогда собрали коллегию Спорткомитета и стали по спискам от каждого вида спорта дополнительно включать все возможные кандидатуры. Как рассказал мне потом один знакомый участник того заседания – подошла очередь и к моему виду стрельбы. Тренеры говорят, что в настоящее время доминируют шведы, американцы, наши успехи скромнее. Тогда поднимается Павлов, председатель Госкомспорта СССР, и говорит: я слышал, есть такой одессит Железняк, который выиграл Спартакиаду народов СССР с рекордом выше мирового, почему его нет в команде? Главный тренер сборной СССР по стрельбе Поликанин отвечает: «Он нарушает режим». Павлов спрашивает, в чем это заключается, и слышит в ответ: «Он курит». В зале смех. Поликанин стоит красный как буряк, а Павлов ему говорит: «Значит так, если он мне привезет любую медаль, я ему разрешу не только официально курить, но еще и бутылку поставлю». Так я оказался в составе сборной седьмым по счету в своем упражнении. — Яков Ильич, некоторые спортсмены утверждают, что подготовка к соревнованиям была для них намного драматичнее, нежели сами соревнования…
— Да, подготовка к Олимпиаде превратилась в сущий кошмар. Выражалось это во всем: от сильнейшего психологического прессинга, который я постоянно испытывал со стороны тренеров и особенно от одного из них – прибалта Эна Миреале, до откровенных подлостей. Так, меня по несколько раз в день обнюхивали, ровно в одиннадцать проверяли, в койке я уже или нет (в то время когда остальные спортсмены еще и не собирались ложиться), постоянно придирались ко всему. Доходило до абсурда. Ко мне приехали в Москву жена с сыном и остановились у наших друзей. Так за то, что я, с разрешения дежурного тренера, переночевал у них, меня чуть не отчислили со сборов. Потом, перед соревнованиями в Сухуми меня отправили в Ижевск за оружием. Приехал туда, а мне говорят: мы уже все стволы сборникам раздали. Ну, думаю, опять решили подставить. Говорю им: раз уж я приехал, дайте мне хоть что-нибудь. Мне дали винтовку, которой на заводе испытывают патроны, практически непригодную для стрельбы на соревнованиях. Но в Сухуми я показал с этим оружием лучший результат. Немного позже мы поехали на международные соревнования в Дортмунд. Погодные условия там были ужасные, однако я выиграл и эти соревнования, причем с сумасшедшим отрывом. Лучший из нашей команды был всего седьмым. После соревнований, когда мы летели в Союз, руководство сборной говорит: «Ян, можешь курить, можешь пить - ты все равно первый номер сборной». После этого действительно все успокоились, и я стал спокойно готовиться к Олимпиаде, оттачивая свое мастерство. – За свою спортивную жизнь вы установили шесть рекордов мира и Европы, один из них – на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 году… – Да, на Олимпиаде в Мюнхене я одним из первых в сборной СССР завоевал золотую медаль, установив при этом мировой рекорд. Запомнился он мне прежде всего тем, что стрелял я очень рационально и ровно – как и планировал. Конечно, можно было пойти на риск (так я поступил через год на чемпионате мира, где мне удалось побить свой же мировой рекорд), но тогда я этого не сделал. Находясь накануне проведения Олимпийских игр в отличной форме, я решил показать чуть-чуть от того, на что был способен. Расчет оказался правильным: 569 очков, которые я набрал, обеспечили мне победу. — После победы на Олимпийских играх вы через несколько лет оставили большой спорт. Не поспешили?
— Нет. Произошло это по нескольким причинам. Один неудачный чиновник ввел в спорте возрастной ценз. Условия были такие: если спортсмен при достижении определенного возраста (в моем виде он, например, составил 26 лет) выполнил норму мастера спорта международного класса, тогда он мог выступать на международных соревнованиях. В противном случае – автоматически вылетал из команды. Нормы были так искусственно завышены, что получилась разорванная цепь между молодыми ребятами и ветеранами, у которых те должны были перенимать опыт. Многих взяли и посадили на место ветеранов, а они были к этому не готовы. До этого была хорошая система, последовательная: люди переходили из одной команды в другую, постепенно росли. А тут ребята, которые даже не могли мечтать о форме сборной СССР, вдруг стали «сборниками». Ничего не представляя, они чувствовали себя королями. Я хоть и имел запредельный возраст после Олимпиады (31 год) но был, естественно, оставлен. А вот очень много моих друзей ушло. Мне не с кем было даже общаться. Потом, у меня сын рос практически без отца, и я от этого тоже был не в восторге. В общем, решение уйти созревало постепенно. Яков Ильич Железняк
Статья предоставлена автором |
