Участие тренера в психологической подготовке спортсмена к соревнованиямПсихологическая подготовка спортсмена — процесс глубоко интимный. Его осуществление возможно лишь в том случае, если спортсмен сам активно хочет этого. Отсюда следует необходимость формирования у спортсмена положительного отношения к психологической подготовке. Спортсмен должен быть убежден в том, что если специально не заниматься психологической подготовкой, то результаты, показанные на тренировке, нельзя не только превзойти, но и повторить в трудных, порой непривычных условиях соревнования. Участие тренера в психологической подготовке спортсмена к соревнованиямЭто с предельной ясностью должен осознавать и тренер. Руководя психологической подготовкой спортсмена к соревнованию, тренер исходит из того, что важными факторами, определяющими психическую готовность, являются величина потребности в достижении запланированного соревновательного результата и оценка спортсменом вероятности его достижения. Поэтому, регулируя величину потребности и оценку вероятности успеха, тренер может оптимизировать психическое состояние своего ученика на каждом этапе психологической подготовки к соревнованию.  В первую очередь тренер помогает спортсмену в определении соревновательной цели, в становлении мотивов, побуждающих стремиться к ней. Это требует достаточной осторожности, знания особенностей своих учеников.
Умение видеть своеобразие и неповторимость каждого из них — важное качество тренера. Это надо для того, что называют индивидуальным подходом. Без этого не обойтись. Надо помочь человеку раскрыться, использовать свои возможности полностью. Но к разным людям или даже к одним и тем же, но в разных ситуациях нельзя подходить одинаково, надо понимать свойства личности и состояние, в котором человек пребывает. (В распознавании психологических особенностей спортсменов и обусловленного ими своеобразия поведения и действий на тренировке и соревнованиях — индивидуального стиля деятельности — тренеру может помочь психолог. Об этом будет написано ниже.) При постановке цели и формировании мотивов индивидуальный подход обязателен. Всем понятно: чтобы приложить максимальные усилия ради достижения цели, потребность в ней должна быть большой, мотивы — высокозначимыми. Иначе, зачем стараться? Но вместе с тем не всякий человек может действовать наилучшим способом, когда деятельность очень ответственна, когда потребность в успехе велика, так как здесь возникает высокий уровень эмоциональной напряженности, справиться с которым не всем дано. Для таких особенно вредна "накачка", поэтому тренеру следует быть осторожным даже при использовании и других, более мягких форм подчеркивания командной и личной значимости результатов предстоящего соревнования. При работе с другими этого можно меньше опасаться. Но во всех случаях, ставя перед спортсменом цель, тренер должен помочь ему определить реальные средства ее достижения, с высокой вероятностью оценить возможность завоевания победы. Уверенность спортсмена в своих силах перед стартом базируется на удовлетворенности ходом предсоревновательной подготовки. Чтобы убедить спортсмена в том, что все идет, как надо, тренеры используют разнообразные педагогические тесты, прикидки, контрольные игры, спарринги, с помощью которых проверяется динамика роста подготовленности и процесса формирования готовности спортсмена к соревнованию. Анализ результатов таких проверок дает возможность судить о качестве уже проделанной работы и прогнозировать степень готовности, которую спортсмен достигнет в будущем. Но полезность их не ограничивается тем, что они дают информацию, необходимую для управления предсоревновательной подготовкой. ни могут и должны быть использованы в качестве средства профилактики неблагоприятных психических состояний и обеспечения психической готовности к соревнованию. Ведь если результаты прикидок соответствуют запланированным, значит, подготовка к соревнованиям осуществляется правильно и есть основания полагать, что необходимый для решения соревновательных задач уровень готовности будет достигнут к моменту старта. Осознание этого помогает спортсмену высоко оценить вероятность достижения поставленной цели. Учитывая это, тренер может так организовать контрольные соревнования-прикидки, забеги, игры-спарринги и так оценить показанные в них результаты, как это целесообразно для оптимизации психического состояния спортсмена. Вот что рассказывал мне один из лучших тренеров по вольной борьбе С.А. Преображенский. Он готовил одного из своих учеников — в то время новичка на международном ковре — к чемпионату мира. — Я почувствовал, — говорил Сергей Андреевич, — что парень мой как-то слишком почтительно относится к титулованным борцам, смотрит на них снизу вверх. Надо было найти способ придать ему уверенность в себе, в своих силах. Я поставил его бороться с другим моим учеником, выступающим в более тяжелой весовой категории и уже имевшим звание олимпийского чемпиона и чемпиона мира. Заслуженному бойцу я сказал, чтобы он боролся не в полную силу. Молодой этого, конечно, не знал. Проведя в этой схватке несколько своих коронных приемов и отразив все атаки чемпиона, он поверил в себя, в то, что с любым может бороться на равных. Для укрепления уверенности спортсмена в повышении уровня своей подготовленности, в том, что все идет, как надо, и для снижения непродуктивных нервно-психических затрат важно, чтобы предсоревновательные тренировки были психологически комфортными, то есть такими, после которых спортсмен чувствует удовлетворение от проделанной работы, сознает, что продвинулся вперед, повысил уровень своей подготовленности, приблизился к заветной цели. Даже если спортсмен очень устал, даже если у него болят натруженные мышцы, но он знает: тренировка была полезной — то такую тренировку мы вправе назвать психологически комфортной. Роль тренера в том, комфортной или некомфортной будет конкретная тренировка для спортсмена, велика. Ведь часто что-то не получается так, как требует тренер, так, как хочет сам спортсмен, бывают ошибки, бывают срывы. В этих случаях, особенно на этапе предсоревновательной подготовки, тренер, понимающий, что его ученик должен уйти с тренировки удовлетворенным ею, не подчеркивает неудачи и промахи, а старается сосредоточить внимание на успешных действиях. Когда это затруднительно, ибо были допущены вопиющие ошибки и из-за них результат оказался низким, тренер при анализе неудачи объясняет спортсмену причины его неправильных действий и подчеркивает, что теперь им обоим ясно, что и как не надо делать, чего следует избегать. — А это уже шаг вперед! — говорит тренер, — Теперь от этих ошибок мы будем гарантированы на соревнованиях. Может быть, на самом деле все не совсем так, но тренер внушает ученику то, что ему сейчас полезно и важно. Если даже он чуточку врет, то это — "ложь во спасение". Вот пример. На предсоревновательных сборах в Сочи, где в одной гостинице жили сборные команды российских легкоатлетов (я приехал с ними) и боксеров, главным тренером у которых был Геннадий Григорьевич Степанов — умный, по-настоящему интеллигентный человек. В свое время он хорошо боксировал, был чемпионом страны в полутяжелом весе, победив в финале родного брата Анатолия, бывшего до того сильнейшим. Анатолия Степанова знали тогда многие — он играл роль боксера, профессорского сына Юрия Рогова в популярном кинофильме "Первая перчатка", где в главной роли снимался известный наш актер Иван Переверзев. Геннадий Степанов тоже снимался в кино: играл белого боксера в фильме "Мексиканец" по Джеку Лондону. Я познакомился с Геннадием Григорьевичем за несколько лет до встречи в Сочи на всесоюзном семинаре тренеров по боксу, где мне было поручено прочесть две-три лекции по психологии. Тогда мы оба почувствовали взаимную симпатию и уважение к профессиональной компетенции друг друга. На этом сборе Стапанов просил меня выкроить свободное от работы с легкоатлетами время, чтобы провести психологическое обследование некоторых боксеров, посмотреть их в тренировке, посоветовать, что сочту нужным, им самим и тренерам. На одном из последних перед поездкой на ответственные соревнования спаррингов первый номер команды, безусловно, лучший и даже единственный боец международного уровня в полусреднем весе, пропустил очень сильный, практически нокаутирующий удар. Как только это произошло, я предложил помочь боксеру, находящемуся почти в "грогах", добраться из зала до тренерской комнаты, в которой стоял диван, и остаться там со мной. Уложив на диван, я легко погрузил его в гипнотический сон (после такого удара по голове у него была вполне естественная потребность в отдыхе) и стал внушать: — То, что произошло — даже хорошо. Ведь боксер такого класса, как ты, пропускает сильный удар не чаще, чем раз в году. Это точно установленный факт (тут я беззастенчиво лгал). Здорово, что такое получилось сейчас, а не на соревнованиях. Теперь ты наверняка не позволишь никому попасть тебе в челюсть. Все будет ОК! Ты совершенно уверен, что будешь отлично боксировать во всех соревновательных боях. Ты — быстрый, сильный, техничный. Ты — лучший в своем весе. Ты не будешь думать о сегодняшнем эпизоде. Ты про него забудешь... забудешь... забудешь... Теперь ты отдыхаешь, успокаиваешься и набираешься сил... Отдых приятный и полезный... Тебе хорошо и спокойно... Сон... сон... глубокий сон... Ты будешь спать, пока я не велю тебе проснуться... Сон... Глубокий сон. Оставив спящего боксера в тренерской, я пошел в зал. Тренировка уже закончилась, но никто не уходил — обсуждали произошедшее, ждали известий о самочувствии полу-средневеса. Степанову я сказал, что хочу поговорить сразу со всеми: с тренерами, боксерами, врачом и массажистом. Они разместились: кто — в ринге, кто — на гимнастических скамейках у стены. — Он нужен команде? — задал я риторический вопрос. — Нужен, — сам и ответил, — кроме того, ему надо помочь восстановиться физически — это сделает доктор: витамины, щадящий режим в ближайшие два-три дня и психологически — это должны сделать мы все вместе. Потом я попросил не говорить больше о злосчастном пропущенном ударе. А если о нем заговорит сам потерпевший, говорить с ним в том ключе, в котором говорил с ним я, то есть: все нормально, он набрался опыта, в дальнейшем будет внимательней, все будет хорошо. Держаться всем так, будто ничего не произошло. Главный тренер меня поддержал и строго наказал всем делать, как я сказал. Вернувшись в тренерскую, я вывел боксера из гипнотического сна, используя активизирующие и тонизирующие формулы ПРТ (психорегулирующей тренировки). Вечером Г.Г. Степанов очень спокойно и убедительно рассказал боксеру, что тот приобрел ценный опыт, что, мол, "за одного битого двух небитых дают", что все в него верят, как и раньше, и даже больше.
В соревнованиях он победил. Не менее существенную помощь тренер может оказать спортсмену при создании натурных моделей, воспроизводящих некоторые условия предстоящего соревнования. Об этом я уже говорил. Хочу только подчеркнуть, что тренер, обладающий опытом, как правило, гораздо большим, чем спортсмен, может создать модель ситуации, которую спортсмен и не предвидит совсем. Когда еще в художественной гимнастике упражнения на соревнованиях исполнялись не под магнитофонную или компакт-дисковую, а под живую фортепьянную музыку, тренер Л.Я. Денисова-Микеладзе заметила, 1то пианист-аккомпаниатор, поддаваясь соревновательному ажиотажу, часто начинает играть в более быстром темпе, а потом, спохватившись, замедляет его. Поэтому на тренировочных занятиях перед соревнованиями она просила аккомпаниатора несколько ускорять или замедлять темп музыкального сопровождения, чтобы изменение привычного темпа не было неожиданным сбивающим фактором для ее учениц. Когда команда боксеров готовилась к серии матчей в США, тренеры подумали, что шумное, со свистом, барабанами, трубами и трещотками "боление" американских зрителей может помешать нашим спортсменам на ринге. Кроме того, при подготовке к бою может не быть достаточно места, чтобы провести "бой с тенью", привычно размяться и подготовиться. Потому тренировочные бои проводили, включив на полную громкость магнитофонную запись, на которой во всю глотку орали футбольные болельщики, когда игрок любимой команды забивал гол. А перед боями ребят заставляли разминаться на маленьком пятачке, почти на месте с помощью модного тогда твиста. |
