Зрелая молодость Геннадия Лущикова От админа сайта Shooting-UA:
Так получилось, что Геннадия Лущикова я в жизни видел только один раз. Было это в 1986 году в Сухуми. Тогда там проходило Первенство СССР и одновременно сбор сборной Советского Союза по боевым стволам..., и среди других именитых спортсменов я увидел этого, уже немолодого легендарного стрелка, о котором был много наслышан. Что сказать - Легенда. Мне повезло - по приезду домой я случайно купил небольшую книжку, автора - Станислав Тиро о стрелковой судьбе Геннадия Лущикова. Книжка эта хранится у меня уже почти 30 лет. Старая, с пожелтевшими страницами..., она давно "просилась" ее разместить на сайте. И вот, отдавая дань своему кумиру 1980-х, легендарному стрелку Геннадию Георгиевичу Лущикову, я занялся ее восстановлением, чтобы не затерять, и с большим удовольствием выкладываю ее на страницы нашего сайта.
Зрелая молодость Геннадия Лущикова
Детство и начало занятий стрельбойПроснулся Геннадий Лущиков под утро. Сквозь неплотно задернутые шторы высокого окна палаты пробивался серенький рассвет. Тихо в палате. Только слышно, как посапывают на своих койках больные да кто-нибудь легонько застонет во сне, видимо, неосторожным движением задев больную руку или ногу. Такая уж палата — сплошь переломы. Геннадий скосил глаза налево: вспомнил — на тумбочке должна быть бутылка с нарзаном. Откуда она появилась, понять не мог. Может быть, жена, Ирина, или ребята, что вместе с ней привезли его вчера — да, теперь уже вчера,— сюда поставили? Хотя, в общем, ни нарзана, ни других бутылок у них с собой не было. Это он знал хорошо. Значит, уже соседи по палате позаботились? Лущиков осторожно, стараясь не шевелить больной ногой, попробовал дотянуться до бутылки. Оказалось — далековато. Вот если бы на бок повернуться. Начал медленно разворачиваться, и вдруг острая боль, идущая от ступни, пронизала тело. Невольно охнул.
И тут же на соседней койке зашевелился сосед, приподнял кудлатую голову. — Ты чо, парень? Может, чем помочь, али сестрицу кликнуть? Я мигом! «Сибирячок сосед-то,— подумал Геннадий, услышав этот характерный говорок.— Не из приезжих, каких сейчас полным-полно, а коренной».
— Да вот попить хотел,— тихо ответил он, снова разворачиваясь на спину. И добавил недовольно и смущенно: — Не достал.
— Мы это мигом,— отозвался сосед. Он спустил с койки босые ноги, достал бутылку, налил в стакан, подал Геннадию.
— Где это тебя, паря, так угораздило? Геннадий, чтобы продлить удовольствие, небольшими глотками выпил шипучий нарзан, поблагодарил, затем неохотно ответил:
— Да так, по глупости, можно сказать... И закрыл глаза. Замолчал.
— Ну, давай,— тихо сказал сосед, возвращаясь в свое исходное положение на койке.— Спи. А то скоро рассветет. Геннадий промолчал, и сосед, повозившись еще немного, видимо укладывая поудобнее загипсованную руку тоже затих. «Спи! — усмехнулся Геннадий про себя.— Уснешь тут теперь...» И такое зло его взяло на самого себя, что боль в вывернутой ступне куда-то вдруг отступила. Действительно, какого лешего вздумали они играть в кучу малу? Мальчишки, что ли? Доигрался... Завтра, ну да, завтра, 2 января 1977 года, ребята, как всегда, соберутся вечером на тренировку в стрелковом клубе, а он неизвестно сколько проваляется теперь здесь. А впереди — ответственные соревнования. Подвел команду, ах как подвел... А ведь все шло нормально. Как всегда, чуть не весь Благовещенск в эту тихую предновогоднюю ночь собрался на берегу Амура. Люди постарше — степенно стояли, а молодежь — пела песни, шутила, бросалась снежками, каталась с ледяной горки. Всюду смех, шутки, веселье. Геннадий с Ириной веселились в компании своих друзей спортсменов. Молодость есть молодость. У одного нетронутого большущего сугроба пришла кому-то мысль устроить кучу малу. Со смехом толкают ребята друг друга в ворох легкого, как пух, снега. Упал туда и Геннадий, но, падая, поскользнулся и почувствовал — хрупнула ступня. В горячке боли не ощутил, а встал на ноги — и сразу присел. Попытался встать снова — и снова острая боль в ступне. Только тут до его сознания дошло — случилась беда. Первой мыслью было: может, обойдется? Пока ребята еще возились в сугробе, он сел в сторонке, потрогал ступню. Больно. Да и косит почему-то в сторону. Сразу стало как-то не по себе. Праздник погас для него в одночасье. «Доигрался»,— грустно подумал Геннадий. — Ты чего сидишь? — подбегая спросила Ирина. На ее лице, горевшем ярким румянцем, таяли снежинки. Засмеялась: — Вот я тебя сейчас...
— Погоди,— глухо сказал Геннадий и заслонился от Ирины рукой.— У меня с ногой что-то... Ирина все еще продолжала улыбаться, а глаза уже потухли.
— Ты что? Правда?
— Да. Помоги встать. Ирина протянула к нему руки. Геннадий снова попытался подняться, лицо его перекосилось от боли. И тут Ирина окончательно поняла, что муж не шутит, не разыгрывает ее. Она невольно заплакала. Подошли ребята. — Вот те на. Повеселились.
— Да ничего. Обойдется. Просто потянул связки.
— Может, и вывихнул.
— Нет, братцы, тут нужна «скорая». Так для Геннадия Лущикова — одного из наших самых результативных стрелков-спортсменов — начался 1977 год. Год, когда должны были состояться ответственные состязания в СССР и за рубежом, к которым надо было готовиться весьма серьезно. Так неужели из-за какой-то нелепицы теперь все пойдет прахом? Неужели отстрелялся? Ну, нет. Его так просто не взять... Об упорстве, когда это касалось спорта, да и вообще о силе воли Геннадия, о его, можно сказать, фанатической любви к стрелковому спорту, знали многие. Если бы не это упорство — не быть ему спортсменом. ...Геннадий попытался вспомнить, с чего все началось. Он учился уже на втором курсе Благовещенского кооперативно-строительного техникума, когда однажды на занятиях преподаватель физподготовки спросил: — Кто хочет записаться в стрелковую секцию? Сразу поднялся лес рук. Среди желающих был и Геннадий.
— А заниматься где будем? — спросил кто-то из ребят.— Ведь своего тира-то нет.
— ДОСААФ поможет,— ответил преподаватель.— Будем ходить на тренировки в городской стрелковый тир. Уже на следующий день их наскоро сколоченная группа появилась в тире. После мелкого колючего снега и острого порывистого ветра на улице здесь, в небольшой комнате, громко названной учебным классом, показалось особенно тепло и уютно. Тренер, держа в руках малокалиберную винтовку, что-то увлеченно объяснял белобрысому парню. Пришедшие сгрудились у порога. — Вам кого, ребята? — спросил тренер.
— Мы в секцию записываться пришли,— ответил за всех Лущиков, — Нам физрук говорил...
— А, из техникума? — улыбнулся тренер.— Как же, мы говорили об этом с вашим директором. Хорошее дело он надумал. Мы, конечно, во всем поможем, но, сами видите, помещение не ахти как велико. А желающих много. Ну, давайте знакомиться. Меня зовут Дмитрий Михайлович. Фамилия Еськов. Я тренер. Ребята поочередно называли себя. Отвечали на вопросы. Нет, раньше стрелковым спортом не занимались. В техникуме приходилось стрелять лишь из пневматической винтовки. В мишень попадали. Иногда и в «яблочко». А чаще просто в черный круг. Вот и вся «стрелковая биография». «Не густо, но главное — есть желание. Обычная норма для всех новеньких», подумал Еськов. Такие биографии ему приходилось слышать каждый раз, когда производился очередной набор в стрелковую секцию. — Ну что ж, хлопцы,— улыбаясь, сказал Дмитрий Михайлович.— Вам небось не терпится пострелять патронами?
Они тогда не ожидали, что вот так, сразу им дадут в руки винтовку. Засмущались. А вдруг ничего не получится? — Ничего, ничего,— успокоил Еськов и подал первому из них, Геннадию, винтовку.
— Давайте-ка посмотрим, кто и на что способен. Три выстрела пробных, а пять в зачет. - Договорились?
— Угу,— прозвучало в ответ. Еськов взял патроны, повел их в тир. Геннадий здорово тогда переволновался. Сковало его напряжение, никак не мог расслабиться. Потому и набрал чуть больше сорока очков. — Неплохо,— сказал Дмитрий Михайлович, передавая винтовку другому. И так каждый раз подытоживал, неплохо, хорошо, молодец, плоховато. А Геннадий вдруг подумал тогда, что «хорошо» и «молодец» Еськов повторял чаще, чем «неплохо» и, следовательно, «неплохо» — это, в сущности, «плохо и в секцию его, видимо не возьмут. Его настроение угадал Дмитрий Михайлович. — Ты что же, Лущиков, сорока очками недоволен? — спросил он.
— А чего ими гордиться? — ответил Геннадий.
— У других ведь получилось лучше. Еськов пристальнее всмотрелся в мальчишку. «Есть характер,— подумал он.— Пожалуй, толк получится». А вслух сказал: — Цыплят, знаешь, по осени считают. Я первый раз стрелял, вообще все пули в «молоко» послал.
— Ну, а потом? — не удержался от вопроса Геннадий.
— А потом вот, сам видишь,— засмеялся Дмитрий Михайлович — В общем, так: беру в секцию вас все». Будем учиться стрелять Заниматься придется три раза в неделю. Время определим потом. Наш клуб работает с утра до вечера, так что, как свободны, так и приходите. Казалось, что это сообщение обрадовало всех ребят. Однако на следующий день в клуб пришли только двое: Геннадий Лущиков и Сергеи Диканов. — Вчера вас больше было,— прищурился Еськов, оглядывая пришедших.
— Может, еще подойдут,— неуверенно пробормотал Сергей. Геннадии и сейчас помнил, как им с Сергеем было стыдно за товарищей.
— Спорт — это труд, работа,— серьезно сказал Еськов.— Если не готовы работать, лень, лучше честно не приходить. Ведь вас за уши не тянут. Ну как? Может сразу по домам?
— Нет,— в один голос ответили тогда Сергей с Геннадием.— Мы не уйдем. На первом занятии тренер рассказал тогда об истории развития стрелкового спорта. Оказывается, в России в развитие стрелкового спорте немало сил вложили дальневосточники. В мае 1898 года на Хабаровском гарнизонном стрельбище было проведено состязание по пулевой стрельбе. Участвовали в нем 130 человек. В большинстве случаев это были охотники, промысловики, таежники, служащие. И не только из станицы Хабаровки, но из ближайших волостей и уездов. Стреляли из армейских винтовок типа «Бердан».  В присутствии многочисленных болельщиков трем победителям были вручены ценные призы. Под звуки марша, исполняемого военным оркестром, главный приз -золотые карманные часы стоимостью 150 рублей — был вручен крестьянину села Вятское Хабаровского округа Спиридону Овчинникову. Интересно, что в селе Елабуга Хабаровского района живет внук Спиридона — Прохор Иванович Овчинников. Он уже на заслуженном отдыхе. В последние годы работал бригадиром плотницкой бригады. Фронтовик. Кавалер двух орденов Славы.
Осенью 1898 года состоялись соревнования по пулевой стрельбе в Благовещенске. После они проводились уже более или менее регулярно, выявляя лучших стрелков Дальнего Востока, способствуя распространению и популяризации стрелкового спорта в стране. Наступило XX столетие. Спортивная стрельба получает довольно широкое распространение как среди военных, так и среди гражданских. Ряд лет чемпионом России был М. Семичев, известный борец. Золотую медаль в Париже в 1908 году завоевал Н. Панин-Коломенкин. Он, между прочим, был чемпионом IV Олимпийским к игр по фигурному катанию. Первая мировая война, великие революционные события прервали на время развитие стрелкового спорта в России. Интерес к нему растет с созданием системы Всевобуча. Массовым стрелковый спорт в нашей стране становится с созданием Осоавиахима. В 1938 году состоялась стрелковая спартакиада, которая собрала около двух тысяч участников. Годы после Великой Отечественной войны ознаменовались первыми большими успехами советских мастеров меткого выстрела. Только на состязаниях Олимпийских игр было завоевано 10 золотых медалей. С успехом защищали спортивную честь Советского Союза наши известные спортсмены А. Богданов, В. Борисов, В. Романенко, А. Гущин, В. Шамбуркин, М. Ниязов, Г. Косых, Я. Железняк, А. Газов, Е. Петров и другие.... — ...Больной, проснитесь! — тормошил за плечо Геннадия человек в белом халате.— Ну и горазд поспать. И снотворного не надо. Геннадий сразу не понял, что происходит. Интересно когда это он уснул? Все лежал с закрытыми глазами, вспоминал Сережку Диканова, свои первые шаги в спорте — и не заметил, как уснул и проспал до самого утреннего обхода.
— Извините,— сказал Геннадий,— я, кажется, проспал.
— Это хорошо, что спите,— ответил человек в белом халате.— Давайте знакомиться. Меня зовут Юрием Ивановичем. Фамилия Бугаев. Я ваш лечащий врач. Вчера операцию, правда, делали без меня. Давайте-ка, дружок, я вас посмотрю как следует. Юрий Иванович добродушно улыбнулся и добавил, что ему впервой приходится лечить олимпийских чемпионов. — Да какой же я чемпион? — смутился Геннадий.— В Монреале всего бронзу получил.
— Ну, знаете,— весело отвечал Юрий Иванович,— бронза тоже металл благородный. Но главное даже не в этом. Даже если вы из Канады возвратились бы и совсем без медали, нам, вашим землякам, все равно было бы приятно. Да, да, сам факт вашего присутствия на XXI Олимпиаде — для нас уже гордость. Он говорил без умолку, пока осматривал Геннадия, изредка вставляя: «Здесь болит? А здесь?» Говорил, улыбался, а глаза серьезные, сосредоточенные, движения сильных пальцев - точные, уверенные. Эти серьезные глаза доктора почему-то пугали Геннадия, и когда врач закончил осмотр, не удержался, спросил, хотя и понимал, что спрашивать об этом глупо: не такой уж у него страшный случай. А вот спросил с тревогой:
— Доктор, а я буду ходить? Юрий Иванович внимательно посмотрел на него.
— Вы хотите узнать, сможете ли вновь заниматься спортом?
— Да... В горле у Геннадия вдруг сразу пересохло.
— Не стоит драматизировать ситуацию,— серьезно ответил Бугаев.— Не только ходить, но и бегать будете. За это ручаюсь. И в спорт вернетесь, это точно. Но вот успеете ли выздороветь к европейским соревнованиям, вернее, успею ли я вас вылечить к ним, как меня тут просили в вестибюле ваши товарищи, не знаю. Все будет зависеть от вас. Будто огромная тяжесть свалилась с Геннадия. Он расслабился, легко вздохнул, улыбнулся.
— А вы, доктор, откуда так хорошо осведомлены о наших стрелковых делах? Когда какой чемпионат и прочее?...
— Следим, следим,— подмигнул Юрий Иванович. Да и сам люблю пострелять, Не плохо бы сейчас на охоту махнуть, а? Это он говорил уже соседу Геннадия, тому самому, с забинтованной рукой, который ночью помогал наливать нарзан.
— Ну-с, как ваши дела, Алексей Дмитриевич? Болит?
— Да есть малость,— неохотно ответил сосед Геннадия.
— Да, зря вы, Алексей Дмитриевич, сцепились с медведем, зря... Доктор говорил еще что-то, но Геннадий уже не вслушивался. Главное — он снова возьмет в руки винтовку, главное — ничего страшного. «Помогать» же доктору он станет изо всех сил: к европейскому чемпионату он должен быть на ногах. Команду подводить нельзя... А вечером пришли Ирина и ребята. И сразу же в палате стало тесно и шумно. Каждый спешил что-то рассказать, подбодрить Геннадия, дать свой совет. Вспоминали Брумеля, Токарева, Озолину, других спортсменов. Наконец шумную компанию выпроводила медсестра. — А знаешь, мне не хочется уходить,— шепнула, нагнувшись к нему, Ирина.
— Я завтра опять приду. Хорошо? Он в ответ благодарно пожал ей руку. Зимние вечера в больнице тянутся особенно долго. Вот и с соседями Геннадий уже, кажется, обо всем переговорил, рассказал о себе, узнал все о них: кто, откуда, с какой травмой попал. Оказалось, что о нем многие слышали, искренне радовались его спортивным успехам и так же искренне сожалели о его ноге. О своих болячках говорили вскользь, как о не очень существенном, а вот о нем, Лущикове, сокрушались:
— Эх, земляк, земляк! Лечись быстрей, покажи там им всем нашу дальневосточную ухватку... Долго Геннадий не мог заснуть. Одолели воспоминания. ... Первая спортивная зима для него прошла в упорных тренировках. Занятия в техникуме давались легко, дома особенно не докучали, и времени хватало на все. Стрелковый спорт нравился ему все больше и больше. Давно ведь мечтал он о настоящей винтовке, настоящих патронах, и когда они оказались в руках, воспринял это как нечто драгоценное, словно жар-птицу поймал. В то время стрелковый тир в Благовещенске был небольшой. Огневых рубежей для всех стрелков не хватало. Но Геннадий мог часами тренироваться в учебном классе вхолостую. Бывало, встанет за печкой, приложит к плечу винтовку и в течение двух — трех часов отрабатывает плавный спуск курка. Еськов даже забывал о нем. Да и не заставляли Геннадия ежедневно тренироваться, а он сам приходил, брал в руки свою старенькую МЦ-12 и занимался. История стрелковой судьбы легендарного Геннадия ЛущиковаОн понял, что спорт — это всегда труд, такой простой и обычный, когда смотришь со стороны, и такой сложный, изнурительный, чем-то напоминающий соковыжималку, когда ты занят им сам и чувствуешь его каждой стрункой души и каждым мускулом тела. Но именно этот труд может воздать ему сторицей за преданность. Геннадий убеждался в этом на примере других, своих старших товарищей. Бывает, что усидчивостью, терпением, настойчивостью люди достигнут определенных результатов в спорте, но когда к трудолюбию еще добавляются природные данные, как правило, вырастают замечательные спортсмены. Еськов понял, что Геннадий относится к этой категории людей, что он уже поставил пред собой дальнюю цель. — Перспективный парень,— сказал он как-то на заседании горкома ДОСААФ. А вскоре Геннадия перевели к другому тренеру — Дмитрию Платоновичу Шуранову. Он остается тренером Лущикова и поныне. Сам пистолетчик, Шуранов много и охотно работает с теми, кто хочет заниматься стрелковым спортом всерьез, кто увидел в нем часть своей жизни, если не всю ее. А о трудолюбии, настойчивости Геннадия в клубе уже говорили, как об образце для подражания. Даже тренер однажды не выдержал. — Ты, Гена, у меня как Кларк,— с широкой улыбкой сказал он.
— Как это?
— Один австралийский чудак, который, фигурально говоря, прежде чем стать рекордсменом мира, обежал земной шар по экватору.
— Учту,— улыбнулся Геннадий. Впрочем, что ему экватор Кларка... Поди-ка, сосчитай часы, что он простоял с восьмикилограммовой винтовкой в руках на тренировках? Первые городские соревнования в секции ждали с особым нетерпением. Они проводились традиционно в середине февраля в ходе месячника оборонно-массовой работы. Стрелковые соревнования были как бы прикидкой, заявкой на год и одновременно проверкой уже достигнутого, выявления пробелов, недостатков. Но больше всего, конечно, волновались новички. Ведь только на соревнованиях выявится, чему они научились. Волновало и другое. Лучшие поедут на состязания более крупного масштаба. Худшие останутся дома. Геннадий выступал за сборную команду клуба в упражнении МВ-9 и выполнил свой первый спортивный разряд. Немного хуже оказался результат в малокалиберном стандарте. Тренер не скрывал своего удовлетворения: сразу первый разряд. Геннадий и сам понимал, что это —успех. Он взял на память мишень и сейчас хранит ее вместе с фотографиями того времени. Потом, позже, пришли более громкие спортивные титулы. Он стал заслуженным мастером спорта, мастером спорта СССР международного класса, бронзовым призером Монреальской Олимпиады, бывал рекордсменом и чемпионом страны, Европы и мира, победил на VII Спартакиаде народов СССР, но того, самого первого спортивного звания, самой первой ступеньки в длительном восхождении на трудный, спортивный Олимп Геннадий не забыл до сих пор. И порой кажется, что эта продырявленная мишень дороже всех других наград. Конечно, если рассудить, это не так, но тогда, вся в густых пробоинах, эта мишень будто придала ему сил, помогла окончательно поверить в себя. Помнится, его успеху радовались и ребята, разглядывая пробитую бумагу. — Вообще то кучно, — шумели они.
— А почему в «семерку» сорвал?
— Лиха беда начало, а у Генки и начало не беда... Из толпы поздравляющих его вызволил Дмитрий Платонович Шуранов. Он сказал.
— Ну, Гена, кажется, на «зону» поедешь... Лущиков не ожидал такого поворота дел, что его сразу, после первого старта, зачислят в сборную области и доверят выступать в дружине сильнейших.
— А вдруг подведу? — с тревогой ответил он тренеру.
— Ничего,— успокоил Шуранов.— Конечно, надо будет еще потренироваться... Дмитрий Платонович не стал тогда рассказывать Геннадию, что вопрос о нем — включать или не включать его в сборную области — решался на тренерском совете еще накануне. О Геннадии были разные мнения. Одни говорили, что хотя парень одаренный, но рано его брать на такое ответственное соревнование, каким является зональное первенство Дальнего Востока и Сибири. Одно дело — успех у себя дома, где все привычно и знакомо, где стены помогают, другое — на выезде, в незнакомом городе, в напряженной атмосфере больших состязаний. Может быть, лучше взять опытного, обстрелянного перворазрядника? Дескать, синица в руках лучше журавля в небе. А подрастет парнишка — и его очередь наступит. Другие, в том числе и Дмитрий Платонович, придерживались другого мнения. А где же, как не на ответственных соревнованиях закалять новичков, растить новых чемпионов? Только в острой конкурентной борьбе с сильными соперниками может возмужать новый спортивный талант. А что Лущиков спортсмен талантливый — сомнений не вызывает. В общем, надо дать ему «понюхать пороху».
— Ну хорошо,— сказал кто-то из оппонентов,— Завтрашние соревнования покажут. И теперь Шуранов был рад, что не ошибся, отстаивая кандидатуру Лущикова. Доказательство тому: парень получил первый разряд. Для новичка это большой успех И пришел он не случайно. Не подведет Лущиков и на ответственных соревнованиях. И потом - нужно же когда-то готовить замену хоть и опытным, но бесперспективным спортсменам? А Геннадий подает надежды. Конечно, могут у парня быть и срывы, у кого их не бывает, значит нужно еще потренироваться. Геннадий прекрасно сам это понимал, и, как говорится, не успели просохнуть чернила в судейских протоколах, а он снова пришел на тренировку в учебный класс городского стрелкового тира Дмитрий Платонович усмехнулся про себя, но ничего не сказал. Подумал лишь: этого «звездная болезнь» не свалит, этот выдюжит. Лущиков всегда и во всем внимательно прислушивался к советам тренера. Простые, точно и четко сформулированные и потому легко запоминающиеся, они во многом помогли Геннадию стать подлинным спортсменом, бойцом, решительным и осторожным, волевым и бескомпромиссным. Шуранов не уставал повторять на тренировках свои заповеди:
— Изучайте теорию стрельбы, знайте свое оружие лучше, чем собственные пять пальцев. Перед соревнованием обязательно проверь винтовку: разбери и лично убедись в исправности всех деталей, особо внимательно отнесись к спусковому механизму, всем трущимся деталям. Еще до стрельбы проверь состояние прицельных приспособлений, тщательно прочисть пазы в ствольной коробке, проверь надежность подачи патронов из магазина в патронник, Никогда не выступай с новым оружием, надо предварительно «обстрелять» его хорошенько. Не стремись завладеть особо точными патронами. Если они не проверены, лучше используй те, с которыми привык работать. Если получился неудачный выстрел, отложи оружие, найди причину, потренируйся без патрона. Держи привычный для себя темп стрельбы. Если стрельба не идет, поговори с тренером, постарайся выяснить причину. Но начатое упражнение надо доводить до конца с максимально возможным для себя результатом. Закончив стрельбу и укладывая оружие в чехол, проверь, не остался ли патрон в патроннике. ... Прошел год. Команда амурчан приехала на зональное первенство в Хабаровск. До этого Геннадий нигде дальше своего города не бывал. И вот он в центре Дальнего Востока, каким издавна считался Хабаровск. Потом с годами он перестанет удивляться городам. Будут поездки и за рубеж, и тренировочные сборы в западноевропейских странах. Чувства первооткрывателя притупятся. Однако навсегда в памяти останется эта первая поездка в составе сборной команды области, этот его первый «не свой» город и первые зональные соревнования. Хабаровск поразил Лущикова не только обилием высоких зданий (в Благовещенске тогда таких домов не было), но и ухоженными парками, скверами, широкими бульварами и проспектами. Особенно понравился ему парк на берегу Амура, где когда-то перед горожанами выступал В П. Чкалов. С этого места, с утеса хорошо просматривалась даль вольготно текущего Амура. Чтобы лучше познакомиться с городом, Геннадии за время пребывания в нем чуть ли не весь обошел его пешком. Этой привычке Геннадий потом ни разу не изменял. — Так лучше запоминается,— каждый раз говорил он товарищам. Понравилось Геннадию и хабаровское стрельбище Краснознаменного Дальневосточного военного округа. Однако его, да и всю команду очень удивило, что у досаафовцев такого большого города не было не только своего стрельбища, а даже теплого стрелкового тира. Забегая вперед, надо сказать, что в Благовещенске отношение к стрелковому спорту особое, более теплое, что ли. Не удивительно, поэтому, что их команда отличается сильными спортсменами и что именно отсюда вышел чемпион мира. Еще десять лет назад, когда и перспективных спортсменов-то в сборной области не было, Амурский обком ДОСААФ все же начал своими силами строить стрельбище недалеко от города. Работать выходили спортсмены, энтузиасты стрелкового спорта. А когда ЦК ДОСААФ СССР выделил соответствующие средства, то соорудили 140-метровую бетонную галерею, подсобное помещение. Сейчас стрельбище имеет 300-метровый огневой рубеж, 50- и 25-метровую галереи, две «кабаньи» установки, пневматический рубеж. Ведутся проектно-сметные работы и по закрытому 50-метровому тиру. Теперь для развития стрелкового спорта в Амурской области создана отличная материально-техническая база. И не удивительно, что многие зональные соревнования последних лет стали проводиться не в Хабаровске, а в Благовещенске... Продолжение ... Автор: Станислав Тиро
Источник: книга "Зрелая молодость Геннадия Лущикова" |
